24 марта 2023 г. в Белом зале Библиотеки истории и культуры Петербурга (ул. Марата, 72), в рамках Лектория Санкт-Петербургского отделения Международного Центра Рерихов состоялась одиннадцатая лекция цикла «Петербург на рубеже веков. Н.К.Рерих и его выдающиеся современники». Лекцию на тему «Миколояс Константинас Чюрленис в Петербурге. "На морском берегу бесконечных миров..."» прочитала руководитель научного отдела Елена Юрьевна Томша.
Творчество литовского композитора и художника Миколояса Константинаса Чюрлениса – яркая страница в истории искусства начала ХХ века. «М.К. Чюрлёнис сверкнул на нашей планете, как падающая звезда в просторах космоса, осветив удивительные видения мечты и музыки, ритма и поэзии, красок и мысли, и внезапно угас. Но эта вспышка была столь ослепительной, что по прошествии почти столетия со дня рождения художника свет, излучаемый его творчеством, стал еще ярче», - так написал о нем поэт Эдуардас Межелайтис.
Краткая жизнь М.Чюрлениса (художник прожил всего 35 лет) была полна лишений и испытаний, творческих исканий и напряженного труда, непринятия и непонимания современниками его картин. Ее результат знаменитый писатель Ромен Роллан сформулировал так: «Его гениальное, неповторимое творчество явило миру новый духовный континент».
Яркие музыкальные способности проявились еще в детстве. Первоначально его учил отец игре на органе, и уже в 7 лет мальчик сопровождал службы в местной церкви. Затем – учеба в оркестровой школе князя Михаила Огинского в Плунге, и, благодаря его финансовой поддержке, продолжение образования в Варшавском музыкальном институте и Лейпцигской консерватории, где Чюрленис обучается композиции и создает свои первые музыкальные произведения.
Именно с них начинает свою историю профессиональная литовская симфоническая музыка. На лекции прозвучали отрывки из кантаты для большого хора и симфонического оркестра «De profundis» - выпускной работы Чюрлениса в Варшавском институте, и из знаменитой симфонической поэмы «В лесу».
Как музыкант М.К.Чюрленис получал признание современников, ему предлагали престижные места работы – директором музыкальной школы в Люблине, или преподавателем в Варшавском музыкальном институте. Это дало бы ему обеспеченную жизнь и хорошее положение в обществе. Но он отказывается от «службы», хорошо понимая собственную непрактичность, с одной стороны, и безмерно дорожа своей свободой творчества, с другой. Его не интересовали ни деньги, ни карьера. Уже в юности у него проявляется жажда знаний из самых разных, казалось бы, не связанных между собой областей.
«Любознательность его безмерна, - пишет Ф.Я.Розинер. - Сохранилась тетрадь — она находилась потом у дочери Чюрлениса, — отразившая на своих страницах частицу его интересов в сфере гуманитарных и естественных наук. Огромная, то обрывочная, то скрупулезная работа ума видится за страницами тетради: словари современных европейских языков и древние письмена халдеев, финикийцев, ассирийцев; алфавит собственного изобретения (потом в его картинах появятся знаки неких загадочных письмен); данные по геологии и географии; таблицы различных химических соединений; исторические даты; физические свойства твердых тел, жидкостей и газов. И многое, многое другое. <…> Воистину он с ранней молодости стремился объять необъятное, чтобы затем воплотить необъятность в картинах, вмещающих всю вселенную…»
Поиски смысла жизни, своего призвания не давали покоя молодому музыканту. Об этом говорят его горячие письма другу, Э.Моравскому, и дневниковые записи. Эти послания приоткрывают тайну души гениального творца – что такое «муки творчества», как это, когда что-то бьется в тебе, и еще не может пробиться, проявиться в реальность, облеченное формой. Его мятущиеся состояния души – цена гениальных произведений, что появятся позже…
Именно в Лейпциге Чюрленис начинает рисовать, сначала чтобы отвлечься от горьких переживаний (его любимую девушку родители насильно выдали замуж за богатого вдовца, увидев взаимные чувства молодых людей) и от тягостных мыслей. Но в скором времени это занятие захватывает его, появляются интересные замыслы, но так не хватает техники, чтобы их выразить!
Смерть мецената М.Огинского заставляет Чюрлениса прекратить обучение в Лейпцигской консерватории, он возвращается в Варшаву, где дает уроки музыки, чтобы зарабатывать себе на существование, и начинает учиться основам изобразительного искусства в школе польского художника К.Стабровского. 1903 год – начало его художественного творчества, время создания первой картины «Музыка леса». С этого момента начинается новый период в его жизни.
На лекции были представлены циклы работ и отдельные знаменитые картины М.Чюрлениса в той последовательности, как они создавались. Слайд за слайдом разворачивалась перед аудиторией история духовных поисков и роста художественного мастерства гениального творца. Ранние циклы «Похоронная симфония», «Фантазии», «Потоп», «Зодиак», триптих «Rex», цикл «Сотворение мира»… Яркие, необычные образы… «Потом возникали другие картины, - пишет Л.В.Шапошникова, - сюжеты которых были связаны с земными мифами и легендами, но в то же время там представал мир, не совсем похожий на земной, а как бы исторически обобщенный и потому обретавший неземной вселенский характер».
1907 год – картина «Фуга», прекрасная, неповторимая, ставшая началом знаменитой «музыкальной живописи» Чюрлениса. Известно, что он обладал «цветовым слухом» - редким даром, который был также у Н.А.Римского-Корсакова, А.Н.Скрябина, К.Сораджева. Искусство Чюрлениса – это живой синтез музыки и художественных образов, их взаимопроникновение и слияние. Его музыка рождает визуальные образы, а картины буквально наполнены звучанием, ритмами, мелодическими переливами. Вот как описывает это Э.Межелайтис:
«Природа с избытком наделила его прекрасным. И он должен освободить его, не утаивать красоты бытия, опустошить себя до конца. Создать образ мира! Звуками? Звуками! Но звуки увлажняются и превращаются в краски. Звучит голубая музыка неба, зеленая музыка леса, янтарная музыка моря, серебряная музыка звезд… Что же тут созидается? Да это же цветовая мелодия! Значит, с помощью одних только звуков не выразишь в совершенстве мира? Надо браться за краски, браться за живопись. Да. Холсты. Холсты. Холсты. Теперь он точнее, полнее – образ мира!.. Но что это? Пиано зазвучал синий. Форте – взметнулся зеленый… Краски обрели звучание. Их голоса сплетаются, сливаются в едином хоре, в одном оркестре».
Звучит отрывок из написанной в 1907 году симфонии «Море».
Чюрленис создает свои знаменитые циклы «Сонат» (семь) - Соната Солнца, Соната Весны, Соната Ужа, Соната Лета, Соната Моря, Соната Звезд, Соната Пирамид. И каждая из живописных сонат – философское послание художника, приглашающее к прочтению и размышлению.
«В нем жил синтез искусств и мысли, соединивший в одно целое музыку, художество, слово и глубокую философию, - пишет Л.В.Шапошникова. <…> Придя к живописи уже зрелым человеком, он совершил в ней революцию, которая не сразу была понята и осознана его современниками и до сих пор, полагаю, до конца не осмыслена потомками тех современников».
Н.К.Рерих позже вспоминал: «Помню, с каким окаменелым скептицизмом четверть века назад во многих кругах были встречены произведения Чюрлёниса. Окаменелые сердца не могли быть тронуты ни торжественностью формы, ни гармонией возвышенно обдуманных тонов, ни прекрасною мыслью, которая напитывала каждое произведение этого истинного художника».
Стоит отметить, что Н.К.Рерих был одним из тех немногих современников художника, кто увидел его особый талант, признал его особый путь в искусстве. В статье «Чюрленис» Н.К. писал: «Было в нем нечто поистине природно вдохновенное. Сразу Чюрлёнис дал свой стиль, свою концепцию тонов и гармоническое соответствие построения. Это было его искусство. Была его сфера. Иначе он не мог и мыслить и творить. Он был не новатор, но новый».
Эта формула: «не новатор, но новый» наиболее четко характеризует суть творчества Чюрлениса. Новатор вносит что-то новое в профессиональную область – приемы, техники, технологии, подходы. Новый живет так, как никто не жил ранее. Он был настолько «новый» во многих своих исканиях, что не находил понимания и поддержки.
Рассказывают, что как-то Максимилиан Волошин назвал Чюрлёниса «дилетантом» и добавил: «А, как известно, бог дилетантов не любит!»
На это Александр Бенуа, улыбнувшись, с мирным юмором ответил:
«Наверно, потому, что бог сам был дилетант» …
«Ответ Бенуа – отмечает Ф.Я.Розинер, - не только остроумен, но и меток по существу: и у библейского бога, творившего, согласно сказанию, небо и землю, и у Чюрлениса, художника-музыканта-философа, творца новой реальности, не было опыта подобной работы, им не у кого было учиться».
Александр Бенуа, Мстислав Добужинский, Николай Рерих, Сергей Маковский, Константин Сомов, Евгений Лансере, Леон Бакст – вот тот круг художников, где Чюрленис находит поддержку, приехав в 1908 году в Петербург. Его картины появляются на столичных выставках, его музыкальные произведения звучат на концертах в «Салоне», наряду с музыкой Рахманинова, Скрябина, Стравинского… В книге «Тернистый путь Красоты» Людмила Васильевна Шапошникова в главе, посвященной творчеству Чюрлениса, раскрывает загадку – зачем художник приезжает в Петербург, где у него нет ни работы, ни жилья, ни знакомых: «Что удерживало его в этом туманном и сыром городе? Он был увлечен русской культурой, с которой встретился в больших петербургских музеях, галереях, театрах и концертных залах. Именно здесь, в этом чужом городе, несмотря на трудности полунищенского существования, он сочинил лучшую свою музыку и написал лучшие свои картины».
Отдельная страница в биографии Чюрлениса – история любви его и молодой литовской писательницы Софии Кимантайте. Его письма к любимой проникнуты такой нежностью, в них он делится своими надеждами, самыми сокровенными переживаниями, видением их совместной творческой жизни. В первый день 1909 года Чюрленис обвенчался с С.Кимантайте. К сожалению, их брак был кратким, и мечтам художника о счастливой семейной жизни с дорогим и созвучным сердцу человеком не дано было воплотиться.
Интенсивнейшая творческая работа, жизнь в условиях испытаний и лишений, внутренний духовный разлад между красотой дивных миров, что Чюрленис изображал на своих полотнах, и бессмысленной примитивной реальностью, в которой приходилось выживать – все это подорвало силы художника. Появляется картина «Баллада о черном солнце», пророческая, страшная, предвещающая болезнь, что подобно черному светилу окрашивает мир в трагический цвет, лишая красок. Весной 1911 года жизнь гениального творца трагически обрывается.
Творчество Чюрлениса до наших дней вызывает различные, зачастую, спорные оценки и интерпретации. Лектор познакомила слушателей с мнениями выдающихся исследователей его наследия – Л.В.Шапошниковой, Э.Межелайтиса, Ф.Я.Розинера, М.Эткинда.
В завершении лекции прозвучало стихотворение П.Антакольского:
Чюрлёнис шел по Млечному Пути.
Он увидал рожденье звездной бури.
И ангелы из золотой лазури
К его ногам пытались снизойти.
И говор волн, и рокот струн еще
В его ушах звучали наважденьем,
Но чей-то голос окрылил плечо,
Раздвинув мрак внезапным пробужденьем.
И он сошел зачем-то в этот мир,
И в заревах Любви и Созерцанья
Он повторил Искусством мирозданье
И созвал нас на свой богатый пир.
