Ответ на публикацию Алексея Анненко
«Почему же закрыты “двери”, Людмила Васильевна?»
на сайте Андрея Пузикова 04.03.2009 г.
Не зря говорят: «Все свое ношу с собой». Алексею Николаевичу Анненко никак не удается скрыть груз своей горькой обиды. Она сквозит во всех его писаниях, так или иначе затрагивающих Международный Центр Рерихов (МЦР) и его руководство. Обида, замешанная на заносчивости и беспримерном самомнении. Добро пробивается, как росток сквозь асфальт, полный природной силы и красоты, а лукавство и лицемерие вползают ядовитыми змейками, холодными и противными. А ведь споткнулся человек на первом серьезном испытании.
Не согласилась с его мнением о статусе пресс-центра МЦР Л.В.Шапошникова, его первый вице-президент и генеральный директор общественного Музея имени Н.К.Рериха. Разве это повод покидать пост, на который был призван и где был необходим? Не стоило ли прислушаться к словам Людмилы Васильевны?
И хотя бы допустить возможность ошибочности своего «независимого мнения», подвергнув его детальному анализу? Диагноз, как показывает время, был поставлен Л.В.Шапошниковой точно, и отставание понимания А.Н.Анненко некоторых ключевых вопросов налицо.
К сожалению, А.Н.Анненко встал на путь прямого противодействия Международному Центру Рерихов, основанному С.Н.Рерихом. Для кого приуготовляет он путь, требуя смены руководства, пока остается загадкой. Судя по тону открытого письма, он лучше знает, как Центром нужно управлять. Анненко сокрушается о своей будто бы любви «вопреки рассудку» к Л.В.Шапошниковой, упоминает о какой-то жалости, пытается разыграть некое недоверие к словам ее первого заместителя, А.В.Стеценко. Но все это существует на уровне приуготовляемого алиби, чтобы следом побольнее ударить. Он спешит оповестить через Интернет о том, как он обижен, – он, имеющий свое особое мнение и желающий, чтобы мнение это, независимо от того, верно оно или нет, справедливо или огульно, оскорбительно или доброжелательно, всегда непременно учитывалось и прощалось. Автор открытого письма пытается это отрицать, но тогда с какой целью написано письмо?
От Л.В.Шапошниковой он требует ни мало ни много немедленной ее отставки со всех занимаемых в Международном Центре-Музее имени Н.К.Рериха постов, обвиняя в захвате какой-то странной сферы, «недоступной простым биоэнергетикам». Анненко низводит ее, академика, исследователя и путешественницу, имеющую высокий авторитет в международном научном сообществе, на уровень среднего научного сотрудника, не признавая ее права находиться там, куда поставил ее С.Н.Рерих.
Восприятие абаканского журналиста вообще отличается большим своеобразием. Защиту Международным Центром Рерихов доброго имени Н.К.Рериха от абсолютно невежественной интерпретации фактов его общественной деятельности в диссертации В.Росова он называет позорной. А вот сайт Андрея Люфта, действительно позорящий Рерихов и Живую Этику, считает самым честным. Группа защиты МЦР, по его мнению, способна только «стряпать», и поэтому отвечать Л.В.Шапошникова автору открытого письма должна, как Алекс Юстасу, только по известному адресу. Право, А.Н.Анненко действует подобно ребенку. Нашкодив, он хочет подержаться за мизинчик: «Мирись-мирись, больше не дерись!» Но когда-то все-таки придется понять, что есть вещи, которые не прощаются. Предательство, например. Он так много пишет о своих правах, что забыл об элементарных нормах морали.
Трудно понять, как можно выложить в Интернете стенограмму заседания Правления МЦР без разрешения этого Правления, или публиковать послания, пусть и небольшие, без согласия автора. Вероятно, А.Н.Анненко хотел поразить мир документальной убедительностью, но фактически сыграл против самого себя.
Несостоятельны и даже забавны его попытки принизить значение трилогии Л.В.Шапошниковой «Великое путешествие», основанные на бездоказательном утверждении о том, что «рериховедение ушло далеко вперед». Кого уважаемый журналист имеет в виду? Себя или Росова? Или, быть может, Ольгу Ешалову? Покажите же, если можете, эти далеко ушедшие рериховедческие исследования, предлагаемые нам в качестве научного эталона. Пока же в обозримом рериховском пространстве не видно ничего равного трудам Л.В.Шапошниковой, и, в частности, ее книге «Вселенная Мастера» из вышеупомянутой трилогии по уровню обстоятельного анализа и осмысления проблем космического мышления, развития идей, заложенных в культурно-философской системе Живой Этики.
Анненко полон подозрений: не Л.В.Шапошникова давала интервью по поводу журнала РАН «Новая и новейшая история», не могла она не знать «рериховеда Ешалову», не она давала распоряжение не допускать Анненко в архив, не она… Он явно путает библиографическую работу с научным рериховедением. Но так уж случилось, что мало кто знал о существовании «рериховеда О.Ешаловой» до появления ее скандальных писем. Как говорится, с кем поведешься… Вот и Алексей Николаевич уже давно скандалом не гнушается (в своём-то глазу бревна не видно).
К тому же, он явно пристрастен в оценках. К примеру, О.Ешалова – «рериховед», а если в архивах работает А.В.Стеценко, то он только «фельдфебель». В.Б.Моргачев, освободивший некоторое время назад пост первого заместителя Генерального директора Музея имени Н.К.Рериха, тянул, по мнению Анненко, «весь организационный воз», а А.В.Стеценко, ныне занимающий этот пост, «совершенно случайный человек», заслуживший похвалу ревизора Анненко в отношении горячих батарей в Музее МЦР (вероятно, близкое знакомство с коммунальными проблемами Государственного музея Востока ярче высветило ухоженность общественного Музея и усадьбы Лопухиных). Ну что ж, увидел то, чего был достоин и что увидеть хотел. Такое вот специфическое зрение – по заказу.
Понятно, что заносчивость до добра не доводит. Неинтересно А.Н.Анненко было слушать А.В.Стеценко, а зря. Очень зря. Александр Витальевич – человек в высшей степени знающий, преданный делу Рерихов, благородный и ответственный. Понимание идей Живой Этики он доказывает своей жизнью, чего нельзя сказать об авторе открытого письма. Анненко действует как профессиональный провокатор, пытаясь столкнуть генерального директора общественного Музея имени Н.К.Рериха с его первым заместителем, обвинив последнего ни мало ни много в фактической узурпации власти.
Он настолько уверен в своей непогрешимости, что незаметно сам попадает в вырытую им же яму. Хотел блеснуть своей эрудицией, но никаких блистаний замечено не было. «Ну, о чем можно говорить с человеком [А.В.Стеценко], – пишет Анненко, – который… не видит разницы между фашистской Германией и императорской Японией?» Действительно, о чем можно говорить с человеком, я имею в виду журналиста, который не отличает формы правления от идеологии? Кстати сказать, официальной идеологией германского Рейха (империи) был национал-социализм, или нацизм.
И в заключение о провокационных вопросах, на которые жаждет получить ответ Алексей Николаевич Анненко. Вопросах, касающихся МЦР, усадьбы Лопухиных и наследия Рерихов. Они и являются главной целью открытого письма. Л.В.Шапошникова и А.В.Стеценко мешают и Анненко, и Люфту, и Росову, и подобным им «борцам». Мешают, а потому публично всеинтернетно обруганы есаулом от оппозиции журналистом А.Н.Анненко, имеющим виды на архивы, хранящиеся в общественном Центре-Музее имени Н.К.Рериха, но не имеющим к ним доступа.
Можно только поблагодарить судьбу за то, что Сокровище, каким является для России и всего мира наследие Рерихов, достойно охранено. Невозможно допустить, чтобы корыстные себялюбивые «исследователи», ищущие не славы Рерихам, а славы себе при Рерихах, сомкнувшиеся в своем желании сместить руководство Центра-Музея с поползновениями некоторых государственных чиновников и представителей бизнеса отобрать у Центра усадьбу Лопухиных, разрушили замечательный Музей и умалили значение наследия Рерихов. Великое Наследие нуждается в великой охране и защите. И оно должно храниться в созданном с огромной любовью и заботой общественном Музее имени Н.К.Рериха, основанном С.Н.Рерихом, в нашем Музее, который мы никому не отдадим.
