Ким Смирнов
Газета "Известия", 29 марта 1994 г.

Разделы и черные переделы всего и вся — от разъезда бывших республик Союза по разным государственным квартирам до раздвоения театров — добрались до неделимого. До наследия Рерихов.

***

Не так давно Высший арбитражный суд РФ рассматривал необычный иск. Судились Международный Центр Рерихов (МЦР), неправительственная организация при ООН, и правительство России.

Подписанное Виктором Черномырдиным постановление о создании Государственного музея Н.К.Рериха как филиала Государственного музея Востока (ГМВ) и о передаче ему памятника архитектуры — усадьбы Лопухиных, ранее предназначавшейся для размещения МЦР, по сути перекрывает кислород последнему.

Суд взял сторону правительства, нарушив при этом, по мнению истца, целый ряд важных юридических параграфов. МЦР подал кассационную жалобу. Первоначальное решение суда на днях отменено.

Но оставим юристам разбираться в их параграфах, что, конечно же, при запутанности наших законодательных первооснов переходного периода дело весьма непростое. Я хочу сказать о другом — об общественном смысле этого конфликта.

Думаю, больно было бы Святославу Рериху, что по разные стороны баррикады после его смерти оказались его вдова, уважаемая в нашей стране киноактриса Девика Рани и созданный им МЦР (до распада СССР — Советский Фонд Рерихов), которому он передал наследие своих родителей — картины, рукописи, документы, личные вещи. Но это факт.

Многие люди, хорошо знавшие семью Рерихов, сомневаются в том, что речь идет о воле Девики Рани, а не ее окружения. Тем не менее поводом для столь решительной акции правительства РФ стал ультиматум за ее подписью: или наследие передается Российскому государству, или она отзывает его в Индию. Впрочем, горестная весть о кончине Девики лишний раз показывает, какая это все суета сует — наши противостояния и переделы — перед лицом вечности и ее истин.

Но факт и другое: ультиматум этот плохо увязывается с постоянной, до последних дней жизни, поддержкой Святославом Николаевичем МЦР.

В письме президенту Б.Ельцину от 26 апреля 1992 года он просил содействовать в передаче здания, ранее выделенного для Музея имени Н.К.Рериха (усадьбы Лопухиных), на баланс МЦР.

Два последних письма С.Рериха в защиту МЦР написаны 22 октября 1992 года, за несколько месяцев до кончины. Первое касается возникшего было спора о правопреемстве: «…подтверждаю, что Международный Центр Рерихов, созданный по моей инициативе, является правопреемником Советского Фонда Рерихов».

Второе адресовано Ю.Лужкову: «Я хотел бы просить лично Вас оказать помощь в передаче усадьбы Лопухиных… на баланс или долгосрочную аренду с правом субаренды Международному Центру Рерихов».

Что же касается угрозы возвращения наследия Рерихов в Индию, в дарственной Святослава Николаевича недвусмысленно говорится: «…все части имущества, перечисленного в Приложении, останутся у Советского Фонда Рерихов и после моей жизни будут принадлежать исключительно Советскому Фонду Рерихов».

Как проходило решение о Музее Рериха через коридоры власти, для меня — «черный ящик». Но я знаю, что было на «входе» и на «выходе».

Вход. 24 апреля 1993 года, вскоре после смерти С.Рериха, генеральный директор ГМВ В.Набатчиков, зав. Отделом музея А.Лесков и генеральный директор ТПЦ «Интердизайн» А.Бобыкин направили письмо первому вице-премьеру РФ О.Лобову, в котором объявили создание Советского Фонда Рерихов «очевидной ошибкой бывшего советского руководства» и просили «помочь в передаче наследия Рерихов и “Усадьбы Лопухиных” Государственному музею Востока в бессрочное и безвозмездное пользование, что явится поистине бесценным подарком правительства России к 75-летию музея».

Против этой идеи протестовали тогда многие выдающиеся люди российской культуры и науки, и среди них И.Смоктуновский, В.Лакшин, академики О.Кузнецов, К.Трубецкой, Л.Яншин. Но…

Выход. 4 ноября 1993 года правительство сделало «бесценный подарок» к юбилею ГМВ. Что это совсем не выход, стало ясно сразу же. Посыпались протесты от общественных и государственных организаций со всего мира, из ближнего зарубежья, из разных регионов России. Раскололось — и совсем не по политическим мотивам — общественное мнение. Газеты «Президент», «Культура», «Новая ежедневная газета» выступили в защиту МЦР. «Независимая газета» и ряд других изданий поддержали правительство.

Обидно, что тяжбой о наследии по полярным, непримиримым позициям разведены две организации — МЦР и ГМВ, каждая из которых вносит немалый вклад в святое дело — защиту культуры в непростые для нее времена. Но за неразберихой взаимных болей, бед и обид, вконец запутанной разноголосицей мнений и испорченными личными отношениями прорисовывается все же конфликт куда более серьезный и глубокий. Столкнулись два полярных взгляда на сегодняшние и завтрашние судьбы отечественной культуры.

Немало людей, полагающих, что невозможно в нынешней реальной России защитить духовные сокровища иначе, чем передав их государству, у которого в руках все — и деньги, и здания, и лучшие реставрационные мастерские, и современные средства охраны. Из этого, собственно, исходят руководители ГМВ в своем письме.

Другие считают, что не может культура вечно ходить в падчерицах у государства, зависеть от автографов его премьеров. У нее своя самоценность, свои законы саморазвития, не всегда совпадающие с предписаниями политических вождей. Она демократичнее любой политики, любого государства, не укладывается в их прокрустово ложе. Мир это уже понял. Мы никак не поймем.

Уникальность истории с МЦР — в том, что ему доверено сокровище, которое не доверялось еще ни одному из наших молодых общественных фондов. Причем не случайно, а в полном соответствии с замыслом доверителя: положить на этой основе начало новым отношениям между обществом и культурой.

То, что стало затем МЦР, С.Рерих рельефно обозначил еще в 1989 году в письме: «…подчинение Центра Министерству культуры, а тем более Музею искусств народов Востока привело бы к неоправданному, на мой взгляд, заведомому сужению задач и возможностей Центра…

Суть концепции Центра-Музея в том, что наиболее оптимальное его функционирование может быть в статусе общественной организации…»

Все надо поставить с головы на ноги: не фонды как общественная подпорка государственной культуры, а государство как помощник, защитник культуры, воплощенной в том числе и в общественных, независимых от самого государства формах.

Так это понимал С.Рерих. Такое же понимание высказывает и другой великий наш современник, академик Д.Лихачев в письме Б.Ельцину: «Полностью солидарен с принципиальной позицией Рерихов о необходимости развития новых общественных форм сохранения и использования культурного наследия…

Прошу вас отменить скороспелое постановление правительства… о передаче усадьбы Лопухиных, арендуемой МЦР, Музею искусств народов Востока. Этот особняк выбрал для МЦР (тогда еще Советского Фонда Рерихов) С.Н.Рерих в 1990 году… для создания общественного музея Н.К.Рериха, в коллекцию которого он целенаправленно передал наследие родителей.

Нельзя допустить, чтобы нарушение воли С.Н.Рериха, провоцируемое определенными кругами в России и Индии, привело к трагическим необратимым последствиям для мировой культуры…

Я глубоко убежден: культура должна быть в общественном ведении в первую очередь и во вторую уже — в ведении государства».

Есть ли возможность разрешить конфликт? Есть. Воля Святослава Рериха должна быть выполнена, и усадьба Лопухиных передана МЦР. А государственный музей Рериха — пусть он тоже создается. Неужели для него не найдется в Москве другого здания? Или в Петербурге, где, кстати, в запасниках Русского музея — немало прекрасных полотен Н.К.Рериха. И тогда государственное и общественное начала в рериховском движении, уверен, будут по-доброму сотрудничать, а не сталкиваться лбами.

Если мы хотим, чтобы у нас было демократическое общество, взаимоотношения власти и культуры в нем надо строить по-иному, чем в государстве тоталитарном.