Сообщение
Международного Центра Рерихов
по поводу ходатайства следователя Главного следственного управления
ГУ МВД России по г. Москве М.С. Воронина
об аресте 10 картин Н.К. Рериха

Сегодня нам стало известно о том, что следователь Государственного следственного управления ГУ МВД по г. Москве М.С. Воронин 6 июля 2020 года обратился в Тверской суд Москвы с ходатайством о наложении ареста на десять картин Н.К. Рериха, принадлежащих Международному Центру Рерихов на правах собственности. Эти картины в составе 19 полотен – единственное, что осталось в усадьбе Лопухиных от богатейшего наследия семьи Рерихов после незаконного силового захвата усадьбы, осуществленного в конце апреля 2017 года Государственным музеем Востока (ГМВ) при содействии руководства Министерства культуры РФ и при активном участии сотрудников ГСУ ГУ МВД по г. Москве.

Оставшиеся в усадьбе девятнадцать полотен Рериха оказались нетронутыми только потому, что были арестованы приставами по делу о взыскании с Международного Центра Рерихов задолженности перед налоговым органом, инициированному не без помощи Минкультуры.

О том, что арест шедевров стоимостью десятки миллионов долларов был незаконным, свидетельствует решение суда, во исполнение которого пристав снял арест с картин и другого имущества МЦР для их возврата владельцу. Но до сих пор это не сделано.

Рассмотрение ходатайства следователя М.С. Воронина должно состояться завтра, 14 июля 2020 года, в 12-00, в Тверском районном суде г. Москвы. Что же заставило ГСУ ГУ МВД по г. Москве так неожиданно возобновить расследование уголовного дела, которое уже два года приостановлено? И почему ходатайство следователя, как и болезнь пристава, так удивительно совпали с моментом снятия ареста с 19 картин?

Для ответа на эти вопросы необходимо напомнить историю трехлетней давности об изъятии наследия Рерихов у МЦР. Как известно, инициатором передачи этого наследия в Россию был младший сын великой семьи – Святослав Николаевич Рерих. Именно он передал культурные ценности мирового значения (картины, архивы, уникальные коллекции и др.) для создания в Москве общественного «не подчиненного Министерству культуры» Музея имени Н.К. Рериха.

Это наследие постоянно не давало покоя руководству Государственного музея Востока и другим чиновникам, которые стремились отобрать его сначала у Советского Фонда Рерихов (СФР), а затем у МЦР. Чиновников, падких на чужое имущество, не останавливали ни закон, ни волеизъявление самого собственника – С.Н. Рериха, который составил завещание в пользу созданного по его инициативе СФР, а затем, когда Минкульт отказался признать МЦР правопреемником СФР, незадолго до своей смерти составил в Индии в присутствии нотариуса другой документ в пользу МЦР. В соответствии с индийским законодательством этот документ от 22 октября 1992 года передавал все права на наследие, которым ранее распоряжался СФР, Международному Центру Рерихов. С этого момента сам собственник С.Н. Рерих полностью утрачивал права на наследие, так как передал их МЦР. Даже отказ суда в июне 2014 года признать МЦР наследником С.Н.Рериха никак не изменил данную ситуацию.

Для чиновников всех рангов, желающих присвоить эти культурные ценности, решение С.Н. Рериха было непреодолимым препятствием. Однако с приходом в Минкультуры команды В. Мединского началась новая кампания по изъятию у МЦР наследия Рерихов и попытки ликвидировать Центр и его общественный Музей. Ситуация достигла пика после ухода из жизни в августе 2015 года Л.В. Шапошниковой, исполнителя завещания С.Н. Рериха, первого вице-президента МЦР, Генерального директора общественного Музея имени Н.К. Рериха.

Начиная с 2016 года на МЦР обрушили более двадцати внеплановых проверок с возбуждением административных дел. Здесь было все – и попытки признать МЦР экстремистской организацией, банкротство, финансовая и информационная блокада, стремление отобрать наследие с использованием полномочий прокуратуры и другие способы. И даже выселение из усадьбы Лопухиных, которую МЦР воссоздал без финансовой поддержки государства. Но, несмотря на задействованный колоссальный административный ресурс, чиновникам от культуры не удавалось реализовать задуманное – отобрать наследие и разрушить общественный Музей.

Именно поэтому организаторы всего этого беспредела решили использовать в своих целях как таран уголовное дело против бывшего мецената МЦР Б.И. Булочника, руководителя Мастер-банка, и под прикрытием его расследования отобрать не только наследие, переданное С.Н. Рерихом, но и полученное МЦР от других дарителей: свыше 18000 ценнейших музейных предметов, в том числе более 900 картин и рисунков Рерихов.

Напомним, что дело против Б.И. Булочника было возбужденно сразу после отзыва лицензии у Мастер-банка в ноябре 2013 года. С этого момента более трех лет до марта 2017-го МЦР неоднократно подвергался различным проверкам, так как фигурант возбужденного уголовного дела являлся меценатом нашего общественного Музея. При этом кроме девяти картин С.Н. Рериха, полученных МЦР в дар в октябре 2013 года, никаких вопросов к остальным частям наследия семьи Рерихов, в том числе переданных в 1990 году для создания Музея самим С.Н. Рерихом, у следственных органов не возникало.

Что же могло произойти, если с 7 на 8 марта 2017 года усадьбу Лопухиных, где хранилось наследие Рерихов, неожиданно блокировал вооруженный ОМОН, и следователи изъяли не только девять упомянутых картин, признанных вещественными доказательствами по делу Б.И. Булочника и ранее оставленных следствием в постоянной экспозиции Музея МЦР на временном хранении, но и значительное число других произведений из наследия Рерихов (около 200 картин и рисунков)! При этом были также изъяты архивные документы МЦР 1990-х годов, не имеющие никакого отношения к рассматриваемому делу. Главная особенность этого обыска состояла в том, что указания, какие картины и документы должны подлежать изъятию, давал советник министра культуры К.Е. Рыбак (бывший юрист ГМВ), который, как и его коллеги из Государственного музея Востока Т. Мкртычев и другие, был привлечен следствием в качестве эксперта. Присутствие в группе изъятия представителей Министерства культуры и их ведущая роль в определении того, что подлежит изъятию, дают основание предполагать, что все это проводилось в интересах именно Министерства культуры и ГМВ. К этому следует добавить, что изъятая у МЦР часть наследия Рерихов была сразу же вывезена в ГМВ его сотрудниками.

Прошло чуть более месяца, и 29 апреля 2017 года представители ГСУ ГУ МВД России по г. Москве вновь появились в усадьбе Лопухиных, после того как накануне ночью она была захвачена ГМВ с использованием силовых средств неопознанной организации. Надо сказать, что захват был произведен ГМВ незаконно, так как еще не вступило в силу решение суда о выселении МЦР из усадьбы. Это произошло только спустя четыре месяца, когда МЦР было отказано в апелляционной жалобе.

Но следователей ГСУ ГУ МВД России по г. Москве это, впрочем, ничуть не смутило, и, проведя обыск, они передали два основных строения усадьбы (4 и 7), в которых был расположен общественный музей МЦР, на ответственное хранение директору ГМВ В. Седову.

Полагаем, что этим следствие попыталось узаконить незаконный захват. В одном из протоколов следователь указал, что все имущество, находящееся в строении № 4, также передается на ответственное хранение директору Государственного музея Востока. При этом в протоколе нет упоминания, о каком именно имуществе идет речь. Опись переданного на ответственное хранение имущества также не была сделана. Представители МЦР пытались убедить орган следствия, что передаваемое ГМВ на ответственное хранение наследие Рерихов, другое имущество МЦР, а тем более личные вещи сотрудников не имеют отношения к уголовному делу. Неужели все это можно хоть каким-то образом квалифицировать как имущество, которое интересует следствие?! Возникает вопрос: на каком основании следственные органы связали наследие Рерихов, переданное С.Н. Рерихом в Москву в 1990 году, с уголовным делом Б.И. Булочника, когда в то время он, возможно, даже не знал, кто такой С.Н. Рерих, а Мастер-банк вообще возник значительно позже? А как можно увязать личные вещи сотрудников, оставшиеся в захваченной усадьбе, с уголовным делом? Или всю документацию МЦР за последние 30 лет, изъятие которой практически лишало нашу организацию делопроизводства?

По сути, такие действия могли парализовать всю нашу дальнейшую деятельность. Видимо, следователям была дана команда это сделать.

Самое интересное заключается в том, что ценнейшие музейные предметы, общая стоимость которых, по самым предварительным оценкам, достигает десятков миллиардов рублей, а возможно и более, передаются без составления актов передачи и какой-либо иной фиксации состава передаваемого имущества. Это грубейшее нарушение со стороны сотрудников МВД и не менее грубое нарушение со стороны руководства ГМВ, которое согласилось принять такие ценности без составления подробной описи приема-передачи. Видимо, так было нужно обеим сторонам, в особенности Государственному музею Востока. Кому как не работникам музея знать, что музей не имеет права принимать на хранение музейные ценности без составления подробных актов приема. Кроме российского законодательства это требует и Этический Кодекс Международного Совета Музеев (ИКОМ), членом которого является директор ГМВ г-н Седов. Но коль он и следователи знали и нарушили порядок передачи на хранение ценнейших музейных предметов, следовательно, ими преследовались определенные цели.

Надо сказать, что ГМВ и руководство Министерства культуры уже длительное время скрывают незаконное отсутствие ряда картин из коллекции, принадлежащей С.Н. Рериху, которая вначале находилась в Музее Востока на временном хранении, а затем без всяких на то оснований была поставлена на постоянное хранение. Полагаем, что та же участь может постичь и захваченное у МЦР наследие. Наши опасения имеют серьезные причины. Все попытки МЦР, общественности и многих видных политических и общественных деятелей не могут побудить Министерство культуры провести совместно с представителями общественности проверку на предмет целостности изъятого у МЦР наследия.

Печальным итогом прикрытия незаконных действий руководства ГМВ со стороны ГСУ ГУ МВД России по г. Москве стало безнаказанное варварское разрушение общественного Музея имени Н.К. Рериха. Уникальной экспозицией нашего Музея восхищались тысячи людей со всего мира: простые посетители, министры культуры Н.Л. Дементьева, А.С. Соколов, А.А. Авдеев, послы иностранных государств и даже Генеральный директор ЮНЕСКО, которые оставили в книге посетителей Музея прекрасные отзывы.

И вот теперь, когда по решению суда и постановлению пристава-исполнителя снят арест с 19 картин Рериха и другого имущества для возврата его законному владельцу, на нашем горизонте вновь возникло ГСУ ГУ МВД России по г. Москве в лице следователя М.С. Воронина. Он потребовал от Тверского суда наложить арест на десять из этих картин. Завтра заявление Воронина будет рассмотрено судьей Меркуловым в Тверском районном суде г. Москвы в 12-00.

Необходимо сказать, что в составе требуемых картин находится и картина Н.К. Рериха «Черная Гоби», являющаяся предметом залога при подписании мирового соглашения между МЦР и налоговым органом, которое должно быть утверждено 21 июля на заседании арбитражного суда. Можно сделать вывод, что этими действиями следственная команда ГСУ ГУ МВД России по г. Москве вновь содействует Государственному музею Востока и Министерству культуры в их борьбе против Международного Центра Рерихов.

Теперь только в судебном заседании мы сможем узнать основания, побудившие следствие просить Тверской суд дополнительно арестовать 10 картин Н.К. Рериха из коллекции МЦР, никак не связанных с имуществом Б.И. Булочника.

Действия представителей ГСУ ГУ МВД России по г. Москве и то, при каких обстоятельствах они проявляют свою активность, дают нам основание предполагать, что следственные органы стоят на стороне лиц, которые пытаются сорвать подписание мирового соглашения МЦР с налоговым органом с целью не допустить выход нашей общественной организации из процедуры банкротства.

См.также на сайте Международного Центра Рерихов