23 мая 2014 года в Библиотеке истории и культуры Петербурга (ул.Марата,72) состоялась лекция «Б.А.Смирнов-Русецкий. Жизнь длиною в век» из цикла «Космизм в философии, науке и искусстве». Лекцию и презентацию с показом музыкального слайд-фильма провела сотрудник Санкт-Петербургского отделения Международного Центра Рерихов  Л.И. Шестакова.

Борис Алексеевич Смирнов-Русецкий русский художник-космист, ученый, кандидат технических наук,  писатель, общественный деятель, член группы художников-космистов «Амаравелла». Он был человеком огромной культуры; прекрасно знал русскую, европейскую, вос­точную философию; увлекался наследием древних цивилизаций; очень любил русскую поэзию. Он был ценителем и знатоком серьезной музыки.

Творческий огонь сопровождал художника до последних дней его долгого нелегкого пути. Созидая и творя, художник пронес на своих плечах события и драмы целого века России, наполненного противоречиями, войнами, страданиями, заблуждениями, всевозможными ограничениями и гонениями.

Будущий художник родился в Санкт-Петербурге 21 января (по старому стилю 8 января) 1905 года накануне Кровавого воскресенья.  Отец художника, штабс-капитан Павловского полка Алексей Алексеевич Смирнов, происходил из многодетной дворянской семьи дипломата. Мать Бориса – Екатерина Антоновна Русецкая - также происходила из дворянской семьи военного, близкой к интеллигентским кругам. Рисовал Борис в детстве мало и, по его собственным словам, «не очень хорошо». Настоящее увлечение началось с 14 лет.

В какой-то степени его пристрастиями руководил дядя Александр Павлович Иванов, который в то время работал заведующим отделом современной живописи в Русском музее, а тетя Евгения Алексеевна, художница, была ученицей Н.К.Рериха. С жадностью вслушивался Борис в рассказы дяди о Врубеле, Рерихе, Бенуа, Чюрленисе, Кандинском, о современных течениях в живописи, литературе, поэзии.

Он с грустью признавался: «Начиная с юношеских лет (примерно с 17-ти), вся моя жизнь в основном протекала  в Москве, возникло отчуждение, близость с родителями была утрачена, и вся моя дальнейшая жизнь протекала в отрыве от семьи, им были чужды мои друзья и мои интересы, а мне - дела семьи».

В 1921 году Борис оканчивает школу, а осенью 1922 года поступает на вечернее отделение Московского инженерно-экономического института. В институте был весьма обширный круг молодежи, интересовавшейся искусством. «Как ни странно, - вспоминает художник, - учеба в инженерно-экономическом институте духовно дала мне больше, чем в дальнейшем художественный вуз».

На одной из многих художественных выставок Борис знакомится с Петром Петровичем Фатеевым и становится его учеником в художественном, и в духовном плане. В тот период Борис учился вечерами, весь день отдавая живописи. Художник пишет: «В моей  жизни неповторимый период – это 1922 год. Я заново увидел мир, и это дало цикл «Прозрачность». Все сверкает белизной, чистотой, светом. Мне захотелось выразить чистоту человеческого духа, способность воспринять, принять эту природу. «Прозрачность» – цикл, который возник на самой заре моей юности…. Это музыка души. Чувство непередаваемой красоты природы. Все утончено, все как бы чуть-чуть. Это «чуть-чуть», прозрачность является душой этого цикла». 

Осенью 1923 года Борис Алексеевич впервые выставил несколько своих работ в помещении Музея изящных искусств. В этом же году он знакомится с художником Александром Сарданом. В следующем году друзья знакомятся с Руной (Верой Пшесецкой). Именно о ней художник вспоминает как о «духовной матери». Складывались кирпичики будущего союза таких разных и интересных художников, в который еще вошли Черноволенко и Шиголев. Группа будет названа «Амаравелла» – в переводе с санскрита «ростки бессмертия», «берег бессмертия» – наиболее значительное объединение русских художников - космистов.

Новым жизненным и творческим стимулом стала встреча  с Н.К. Рерихом и его семьей в июне 1926 года. Смирнов-Русецкий писал в своем дневнике: «Значимость этой встречи так велика, что за прошедшие 60 лет я еще не все освоил, осознал и реализовал…. Это была встреча с подлинным Учителем в искусстве и в жизни».

Период 1920-1930-х годов был самым плодотворным для художника. Тогда возникли темы «Прозрачность», «Осенние раздумья», «Космос», «Знаки древности». Уже в 1960-е годы и позже художник воплощал и восстанавливал по памяти то, что открылось для него в начале творческого пути.

Тридцатые годы стали активными и трудными, так как все сложнее было выставлять работы. Становилось все более ясно, что для него профессиональная работа в искусстве будет невозможна, т.к. в то время в стране резко возросли требования идеологического содержания в живописи. Борис, не окончив художественного института, поступает в аспирантуру, и становится ученым, исследователем структуры металлов.  Позже художник признавался: «Самым тяжелым для меня было сознание, что я добровольно сделал шаг, поведший к отказу от творчества». Для Бориса Алексеевича все-таки творчество в искусстве было жизнью, а творчество в науке – данью обстоятельств.

24 июня 1941 года прямо из института, где Борис Алексеевич принимал экзамены у студентов, люди в штатском тихо, без огласки арестовали его и увезли. Далее следует более чем 15-летнее пребывание в Гулаге и ссылке. «Наступила длинная полоса жизни, о которой не хочется вспоминать, - писал Борис Алексеевич. - Основное ощущение тех лет, от него потом долго трудно было избавиться - утрата себя как человеческой личности. Началась жизнь в полном бесправии, с которым в любой момент могут делать все, что угодно». Борис Алексеевич возвращается в Москву только в 1956 г..

Летом 1957 года произошло  очень важное для Смирнова-Русецкого событие – встреча с приехавшим в Москву Юрием Николаевичем Рерихом. Борис Алексеевич получил возможность помочь ему на самых первых порах пребывания на Родине. Неоднократно Юрий Николаевич бывал дома у Бориса Алексеевича, познакомился с его творчеством. Их встречи стали постоянными, длительными, откровенными и наполненными глубочайшим интересом друг к другу. По воспоминаниям, художник постоянно ощущал незримое присутствие этого удивительно светлого человека.

Художник работал в очень широком диапазоне. Этот поистине титанический труд свидетельствует о полном возрождении творческого духа художника. Мастер добивается все большего совершенства в технике живописи. Поистине, как говорил его любимый Блок:
… через край перелилась
Восторга творческая чаша.

Имея за плечами большой творческий и преподавательский опыт, Смирнов-Русецкий стремился передать свое художественное мастерство, опыт, знания и духовные накопления молодежи и единомышленникам.

«Соприкосновение с Красотой происходит всюду, - писал Борис Алексеевич. - Все дело в том, чтобы суметь это принять… Красота неосознанная пропадает для тех людей, что не успели ее осознать. И произведение искусства должно говорить человеку, способному принять его, – это принцип сопереживания. Не просто искусство – как информация, а сопереживание… Я пытался исключить темные силы из своих картин. Человечество должно видеть светлые маяки. Болезнь планеты должны лечить человеческая Красота и Добро».

Многие картины цикла «Прозрачность» имеют плоскостное решение, однако, неисповедимым об­разом они создают ощущение глубины, бездонности. Это ощущение возникает благодаря наложению про­зрачных планов друг на друга. Перед нами фактиче­ски новый, впервые сознательно и целенаправленно используемый метод воплощения бесконечности. Это художественное открытие Смирнова-Ру­сецкого. Как художник-пейзажист, он мастерски передает сложнейшие эффекты осве­щения, наблюдаемые им в природе, но художник умеет бросить на природные формы и свет несказан­ный! В этом ключ к его самобытности.

Борис Алексеевич говорил: «Русский символизм – миросозерцание, близкое Живой Этике. Наиболее глубоко идет от символа….  Символ – это через земное представление выразить надземное…, через внешние формы искусства раскрыть более глубокое,  бесконечное…, через преходящее – вечное».

Цикл «Прозрачность» по своему внутреннему звучанию, сливается с циклом «Космос». На этих плоских полотнах художник старался показать бездонную глубину звездного неба, бесконечную удаленность звездных скоплений, показать космос живым, пульсирующим, одухотворенным, закономерно построенным чьей-то Великой волей. Эта структурность Космоса тогда еще робко предполагалась наукой, а художник уже видел ее и художественными средствами дал убедительный образ Вселенной.

О картинах художника можно сказать словами Людмилы Васильевны Шапошниковой из ее статьи «Тернистый путь Красоты»: «Художник через наш плотный мир  показывает то невидимое, которое в произведении подлинного искусства как бы просвечивает через нашу плотную материю, освещая ее изнутри таинственным, неуловимым светом инобытия. Подлинный художник дает возможность увидеть или почувствовать такой свет – свет тайны и духотворения – в земных плотных образах, созданных им». Художником было создано более 2000 картин и не меньшее количество этюдов. Б.А. Смирнов-Русецкий объединяет свои картины в более сорока циклов.

В течение всей жизни Борис Алексеевич находился под сенью семьи Рерих. Если в 20-е годы он был в поле духовного влияния Николая Константиновича, в 60-е – Юрия Николаевича, то в 70-е – 80-е – Святослава Николаевича. В последнее время он был, наверное, единственным человеком в России, кто общался со всеми Рерихами; он ощущал эту память как большую ответственность и неустанно рассказывал о давних своих встречах новым и новым поколениям слушателей.

В его жизнь властно вошло осознание Великого служения как единственного смысла жизни и бесконечности работы, необходимой для вечного непрерывного духовного роста…. «Забыть о себе – и в творчестве, и в общении, и служить лишь передатчиком Высшего – это великая цель», – признавался художник.

Борису Алексеевичу Смирнову-Русецкому было 88 лет, когда он ушел из жизни, простудившись холодным дождливым летом в Сортавале, это случилось 7 августа 1993 года в любимом им Петербурге, где он и похоронен на Волковском кладбище.